Вы приходите в себя. Осматриваетесь. Перед вами большой рабочий стол, за которым сидит женщина в очках, белой рубашке с длинными рукавами и большой брошью. Ей, кажется, безразлично, что вы на нее пялитесь. Если бы вас попросили описать лицо этой женщины, то вы не смогли бы подобрать нужных слов. Словно кто-то перехватывает их раньше, чем слова скрываются с языка.
Вы сидите по другую сторону от стола, предположительно на месте для гостя. Вокруг слишком темно, чтобы рассмотреть что-то еще.
- Здравствуйте. Добро пожаловать в Лас Вегас. Как мне обращаться к вам?
У женщины спокойный голос. Все время, пока она обращается к вам, взгляд очень внимательно следит за каждым движением. Если
- Bonsoir madame, мое имя Анаис Кавелье, можно просто Ана.
Вы видите, что эта женщина записывает каждое сказанное слово. Но вас это совершенно не волнует. Все происходит так, как и должно быть.
- Прекрасно. Откуда вы родом, Ана? У вас очень интересное имя.
Интерес женщины кажется искренним. Ей хочется отвечать правду.
- Я родилась во Франции, Авиньон, небольшой городок на юго-востоке.. Мои родители познакомились во время войны и...мама после войны решила перебраться туда. В Авиньон прошло почти все мое детство, пока родители не решили перебраться в Новый Орлеан.
- О! Милая и добрая Франция. Мне доводилось там бывать.
Вы замечаете, как лицо вашей собеседницы разгладилось, стало заметно моложе? Трудно сказать, ведь вы не можете точно определить возраст этой женщины.
- Я знавала множество войн, Анна. Тех, что были и тех, что только прогремят. О какой войне говорите вы?
Вам не кажется странным, что голос женщины поменялся. Для вас он звучит нейтрально и участливо-приятно.
- Вы выглядите совсем юным созданием. Сколько вам лет?
Вы замечаете, что ваша собеседница наклонилась вниз. Она что-то достала из нижнего ящика стола - вы слышали характерный звук. Перед вами появляются два стакана. Один наполнен водой. Другой - кровью. Вы понимаете, что один из них предназначается вам. Очень вовремя, потому что вас начинает мучать жажда. Какой из них утолит вашу жажду?
Девушка удивленно вздергивает брови.
- Как какая? Мировая, madame. Четвертый союз признал поражение за пару лет до моего рождения. Мне двадцать три. Сбежала из дома, чтобы посмотреть мир и...найти приключения. Вот, нашла.
Когда на столе появляются стаканы, сначала рука по привычке тянется к воде, но взгляд устремлен к вязкой алой жидкости. А что если...? После нападения ей так и не удалось нормально поесть - выворачивало почти моментально.
Если то нападение не было кошмарным сном. Что, если она действительно убила человека и буквально досуха его выпила. Девушка бросает вопросительный взгляд на собеседницу, после чего все-таки берет в руки стакан с кровью, делает глоток и, вопреки ожиданиям, жидкость кажется...вкусной?
Вы замечаете, что женщина не испытывает отвращение. Напротив, ее интерес ощущается почти физически. Как одобрение и принятие. Вам спокойно за то, что вас не осуждают.
- Когда вы в первый раз столкнулись со сверхъестественным?
Ваша собеседница снимает очки и вы понимаете, что ее глаза... странные. Они горят ярко красным. Вам только показалось или за улыбкой эта женщина скрывает клыки? Вы видели нечто подобное раньше?
- Кто подарил тебе вечность, Дитя? Ты знаешь имя своего Сира?
- Я...не знаю. Я возвращалась в гостиницу, когда на меня напали. Сначала я решила, он хочет меня ограбить, пыталась убежать, даже позвать на помощь. Hélas! Не похоже что моя попытка увенчалась успехом. Это было...какой сегодня день? Дня три назад.
Девушка хмурится, опуская взгляд на собственные руки, осматривая землю под некогда очень аккуратными пальчиками.
- Я очнулась всего на мгновение. Помню, что сделала вдох, но не почувствовала его, понимаете? Просто набрала в легкие воздуха, но...словно бы мне это было не нужно. Я увидела его удивленное лицо и, кажется, меня чем-то ударили. Fi! Потом я очнулась погребенная заживо на кладбище. Не в гробу а прямо так закопанная в землю! Не знаю каким чудом мне удалось выкопаться, но...я помню, что стоило мне отплеваться от земли, я почувствовала запах. Крови. Такой манящий. Я чувствовала ее тепло и слепо шла по следу. Сама от себя не ожидала, что просто наброшусь на смотрителя, вгрызаясь в его шею и не почувствую почти никакого сопротивления.
Ана виновато пожимает плечами.
- Понятия не имею, что на меня нашло. Как вы сказали? Сир? Что вы имеете ввиду?
Анаис была создана едва ли не случайно. Сир не имел ни малейшего понятия, удастся ли эксперимент, а когда новообращенная все-таки очнулась...не придумал ничего лучше, нежели бросить на произвол судьбы и свалить несколько убийств и нарушение маскарада на нее.
- Бедное Дитя. Совсем ребенок.
Женщина причитает тем же спокойным, кажущимся добрым, голосом. Но вы чувствуете ее гнев. Брошенные одиночки вызывают у нее сочувствие, однако тех, кто оставляет своих детей "сиротами" эта женщина готова растерзать.
- Оставим твоего безответственного сира. Поговорим о тебе. Какой ты была, Дитя? До того, как увидела последний рассвет.
При упоминании рассвета ваша собеседница поморщилась. Ее передернуло, будто бы с испуга. Вероятно, вам известно, что для вампиров солнечный свет губителен.
- Твое посмертие застала тебя в лучшие молодые годы. Расскажи мне о себе. Что было примечательного в детстве? Ты обучалась наукам где-либо? Что произошло с твоими родителями? Почему Новый Орлеан, а не, допустим, Детройт или Нью-Йорк? У тебя есть живые родственники?
Вы понимаете, что женщину начинает заносить. Кажется, она тоже замечает это.
- Прости мою настойчивость. Воспоминания о жизни - то немногое, что греет мертвое сердце. Какими бы монстрами нас не воображали смертные, мы в первую очередь были людьми и помним это. Многие из нас во всяком случае.
- Я была...не самым послушным ребенком, но очень люблю своих родителей. Хотя, причинила им столько боли. Я получила образование. Школа в Авиньон, затем лицей в Новом Орлеане. Мама хотела для меня меня будущего швеи, а папа...папа всегда надеялся на переводчицу. Наверное, выбор пал на Новый Орлеан для того, чтобы дать мне больше...возможностей. Меня с пеленок учили говорить и на французском и на английском именно поэтому. Моя мама была американской радисткой, я говорила? Мои родители насмотрелись ужасов войны, наверное, именно поэтому хотели для меня максимально спокойной жизни, но разве дети слушаются? Bah! Когда я выросла, мне в голову ударил дух феминизма и я захотела посмотреть мир и всеобщего признания. И в один день я стащила кое-что из заначки на мое приданое, оставила маме с папой письмо с обещанием непременно писать что как и отправилась на поиски приключений. И...свое призвание я нашла в журналистике под псевдонимом Маркус МакЛауд.
Девушка грустно улыбается, качая головой.
- Я не видела семью уже два года, но исправно пишу им письма, хотя, не всегда до меня доходит ответ. Связано это в первую очередь с переездами, первый год я провела в южной части Европы - побаивалась сразу плыть за океан. А потом...потом мне захотелось всего и сразу. Я начала с Калифорнии и постепенно добралась до Лас Вегаса.
- Свободолюбивая душа. Ты могла бы прожить долгую и счастливую жизнь. Или же сбежать с каким-нибудь писателем-авантюристом, просадить все деньги и вернуться в отчий дом с разбитым сердцем. Что характерно именно для тебя, непослушного ребенка и брошенного Дитя?
Вы видите задумчивую улыбку. Женщина одобряет ваш выбор... или просто вспоминает что-то свое. Возможно, вы напоминаете своей собеседнице кого-то знакомого. Лист перед ней постепенно заполняется информацией о вас.
- Но не сожалей об утраченном. В не-жизни есть свои преимущества: мы намного сильнее смертных, над нами невластно время - мы способны наблюдать за сменяющимися эпохами, разрушением и строительством городов.
Женщина наклоняет голову, ощупывая ваше лицо и все, что не скрывает стол, взглядом. Такое пристальное внимание должно породить множество вопросов. Но ее интерес, как и прежде, не носит оценочный характер.
- Посмертие меняет наш внешний вид, ты должна была это заметить. Расскажи, как сильно поменялась ты? Твои глаза, цвет волос, строение фигуры. Возможно, какие-то особенные отличительные черты?
- Ну, меня никогда нельзя было назвать усидчивой. Я не люблю подолгу сидеть на одном месте и заниматься какой-то кропотливой работой. И чем дольше я пытаюсь перебороть эту свою черту, тем выше вероятность, что внезапно я просто взорвусь. Из-за этого было много проблем в женском лицее, но я, кажется, так ничему и не научилась. И я очень люблю демонстрировать свои эмоции, не играю в притворство и, наверное, можно сказать, что я открытый человек. Я легко выхожу из себя и также легко успокаиваюсь. Совершенно не привыкла копить обиду или держать ее в себе. Если честно, не особо внимательно потому, что все время куда-то тороплюсь. Я хочу жить прямо здесь и сейчас, хочу действовать, а не сидеть в углу, рассуждая, как устроить жизнь лучше. По этой же причине не привыкла сомневаться в своих решениях. Когда я состарюсь, уж лучше я буду писать в журналы байки о втором Джеке Потрошителе и о том, что мне довелось побывать в частях города, где он орудовал, нежели содрогаться об одной мысли об этом и сколочу неплохое состояние на этой истории, нежели прочту ее за чьим-нибудь авторством. Пожалуй, я безрассудна, в конце концов, немногих девушек бы понесло в район, где орудует убийца, но меня никогда не пугали опасности. Я люблю спорить. Даже если не права, буду пытаться отстоять свою точку зрения. При всем при этом иногда мне свойственно поддаваться духу альтруизма. Не могу назвать себя кисейной барышней. То есть, да, при виде собственных рук по локоть в крови мне будет не по себе, но в обморок я не упаду. А еще я очень люблю поправлять очки. При этом иногда специально спускаю их на переносицу, чтобы взглянуть на собеседника поверх, подслеповато при этом щурясь. Переняла эту привычку от любимой учительницы в лицее. О, еще, иногда, поскольку я пишу без очков, я задумываюсь и могу прикусить душку.
Девушка улыбается во весь рот и поправляет съехавшие очки, а затем оглядывает себя придирчивым взглядом.
- Сложно сказать...то есть, я была слишком занята другими обстоятельствами, чтобы обратить на это внимание. Вы мне скажите. У меня синие глаза, пухлые губы, короткая стрижка, темные волосы...не знаю, можно ли назвать меня модницей, но я стараюсь совмещать удобство и красоту в одежде. Ненавижу челки. Да и они мне совершенно не идут. Хм, пожалуй, я стала бледнее. Даже сильно бледной, хотя никогда не отличалась смуглой кожей. О, вот еще, после нападения я общалась со знакомым доктором, он осматривал мою голову на предмет повреждений после удара...он говорил что-то о странном строении среднего уха и пророчил мне скорую глухоту. Наверное, с этим нужно будет что-то сделать...что еще...
Ана задумчиво закусывает губу и снимает очки. Пошарив по карманам и обнаружив отсутствие платка девушка бормочет "pouah", и не придумывает ничего лучше чем протереть стекла очков краем рукава.
- Хотя, пожалуй, в глазах больше нет того живого блеска, стали чуть тускнее что ли. Хм... Не могу назвать себя особо высокой или низкой. Да, пожалуй, нормостеник будет самым правильным выбором. Еще у меня небольшой шрам на левом боку - в детстве упала с дерева, местному хирургу пришлось зашивать.
- Мы не стареем, Дитя. Увядаем и разлагаемся морально, но не физически. Ты привыкнешь.
Женщину умиляет то, как вы говорите. Вероятно, она уже давно не слышала, чтобы проклятый говорил о себе, как о смертном. И вел себя соответствующе.
Она записывает за вами. Вы видите, что графы, где должны быть числовые значения, пусты. Эта женщина собирает общую характеристику. В перевернутом виде не ясно, что эта за анкета или материалы личного дела.
- О каком убийце ты говоришь, Ана? В этом порочном городе случается множество убийств. Последние слухи, доходившие до меня, это дело о двух убитых рабочих , найденных утром 3 мая 1934. Осушенных и выставленных на всеобщее обозрение.
Ваша собеседница не понимает. Она чувствует, что и вы заплутали в своих воспоминаниях. Ведь по вашим же словам, последний рассвет вы встретили три дня назад.
- Для мира проклятых ты - что младенец. Тебе только предстоит узнать о наших возможностях. А пока поговорим о том, что ты умеешь уже сейчас. На что ты способна?
- О...тогда, очевидно, ни о каком.
Девушка поджимает губы, снова опуская взгляд на собственные пальцы. Наверное, в таких вещах не стоит признаваться, особенно, если тебе помогли избавиться от тела.
- Я владею двумя языками английским и французским, свободно говорю, читаю и пишу. Обучена арифметике а также куче бесполезных, но очень женских навыков - готовке, шитью, ведению домашнего хозяйства и прочим предметам женского лицея. Пожалуй, я неплохо ориентируюсь на местности, но к выживанию в диких условиях совсем не приспособлена. Неплохо пишу. Достаточно, чтобы хватало средств для более или менее комфортного существования. У меня хорошая память, хотя, как я уже сказала, не могу назвать себя внимательной. Еще я, пожалуй, очень разговорчивая и могу попытаться заболтать вас. Совершенно не в ладах с техникой, не умею ни водить, ни, скажем, управлять судном. И, признаться, чертовски боюсь, что рано или поздно придется освоить хотя бы вождение. Раньше неплохо лазала по деревьям. Да и, наверное, на этом все.
- Какой прекрасный материал для работы.
Женщина довольна вашим диалогом. Она уже готовится собрать бумаги, но останавливается, так и не начав этого делать. Ее взгляд становится тяжелее.
- В играх великовозрастных старцев всегда гибнут молодые. Кого бы ты не выбрала: Камарильскую интеграцию в общество смертных, свободу и кровавые пиршества Шабаша или молодых и непокорных Анархов - помни кто ты. Вечность может оборваться в любой момент. Подумай над тем, как планируешь выживать в новом для себя мире. Как или с помощью кого заработаешь себе на посмертие? Под чьей маской будешь скрывать свою натуру? Наши ночи неотделимы от бытности людей. Среди них мы не только охотимся и выбираем потомство. Чем меньше о тебе знают - тем лучше. Проклятые соблюдают Маскарад. И ты будешь соблюдать его. Или рассыпешься прахом.
Вы понимаете, что женщина не пытается запугать вас намеренно. Она предупреждает вас об опасности и важности легенды, которая позволит вам выживать. Планируете ли вы оставаться той, кем были при жизни или будете со временем забыты и безымянны? Спрячетесь под псевдонимом?
- У каждого есть тайна. То, чего мы стыдимся или боимся, желаем и не можем получить или отказаться от оного. Что ты скрываешь, Дитя? Твой секрет останется со мной до Геенны и после. Вместе с другими тайнами проклятых.
Вы чувствуете, что не можете молчать. Самая сокровенная тайна готова сорваться с языка.
Прим. Тайну оформляйте под максимальное значение hide
- Маска: щеголь, натура: авантюрист. Я та, кто я есть и не намерена скрываться за чужой личиной. Как минимум, пока.
- Да будет так.
Женщина поднимается со своего места. Вы наблюдаете, как все исписанные ею листы исчезают со стола. Теперь вы не уверены, а действительно ли они были.
- Наша беседа подходит к концу. Надеюсь, мы встретимся еще очень не скоро, Дитя. Спокойных ночей и удачной охоты в Лас Вегасе.
Вы чувствуете, что перед глазами все расплывается. Образ женщины смазывается, исчезая в тенях. Была ли она когда либо? Вы говорили с кем-то? Вы ничего не помните. Глаза закрываются сами собой.
Когда вы очнетесь следующей ночью, вы не будете помнить, что вели беседу с кем-либо, сидя за большим столом. Последнее ваше воспоминание - минувшая ночь.
Можете приступать к основной игре и создать дневник персонажа.
Любые дополнения к имеющимся сведениям - в личные сообщения Книге.
